Мы по-новому взглянули на «Девчат» и выяснили, почему наши любимые героини вовсе не те, за кого себя выдают

Лирическая комедия «Девчата» вышла на экраны более 60 лет назад, но по сей день остается одним из любимейших фильмов для десятков миллионов людей. Зрители по-прежнему смеются над непосредственностью поварихи Тоси, переживают за заправского лесоруба Илью и желают возмездия роковой красавице Анфисе, которая, кажется, вовсе не способна испытывать какие-то чувства.

Мы в «Зоне Комфорта» убеждены, что герои легендарной киноленты вовсе не так однозначны. Более того, при тщательном анализе может выясниться, что все эти десятилетия мы, зрители, крупно заблуждались на счет истинной сущности наших любимых «девчат».

Тося — наивная девчонка или искусный манипулятор?

Привычную жизнь небольшого поселка лесорубов нарушает появление шустрой и эксцентричной поварихи — Тоси Кислицыной. Девушку заселяют в общежитие, где ее соседками становятся абсолютно разные по характеру Катя, Вера, Надя и Анфиса. В ожидании новых знакомых Тося зря времени не теряет. Нет, она не распаковывает свои вещи и не обустраивает доставшийся ей уголок. Даже не удосужившись снять пальто, героиня Румянцевой начинает жадно трогать чужие вещи: взобравшись на кровать Анфисы, нюхает ее духи, вытаскивает кружевную ткань из шкатулки Кати, берет продукты с тумбочки Нади. Нетронутыми остаются лишь вещи Веры: на заваленные учебниками полки Тося смотрит с тоской и унынием.

Девушку вовсе не смущает то, что после себя она оставляет беспорядок. Мнет чужую постель, достает аккуратно сложенную кружевную ленту, но не утруждает себя тем, чтобы бережно сложить ее обратно. Тосе и на ум не приходит, что кто-то из соседок будет не рад тому, что их вещи разворошили.

Попадая в новый коллектив и желая стать его частью, люди, как правило, угощают новых знакомых, другими словами — проставляются. Но только не Тося. Она, наоборот, берет без спросу чужие продукты и усаживается трапезничать, чем и вызывает праведный гнев Анфисы: «Это кто ж тебя научил по чужим тумбочкам лазить?»

Оправдать поведение Кислицыной можно: она выросла в детском доме, и понятия «личное пространство» для нее просто не существует. Девушка привыкла, что все и всегда общее. Только вот почему, делая бутерброд, простодушная Тося так жадничает? Режет хлеб не поперек, а вдоль, да еще и густо намазывает его вареньем. Отрезала бы себе кусочек-два и поела, раз уж так сильно проголодалась. А потом дождалась бы девчат, вместе поужинали бы и познакомились. Но нет, Кислицына почему-то с ходу отхватывает огромный ломоть и совсем не думает о соседках, которым теперь и чай пить не с чем. Ну ведь не будут же они делить между собой то, что она не смогла доесть? Хотя, чтобы слопать такой бутерброд целиком, нужно еще постараться.

Получив в ответ на свою бесцеремонность жесткий отпор Анфисы, Тося не извиняется и не объясняет ситуацию. Вместо этого она играет на чувстве вины. Мол, как вам, соседки, не стыдно жадничать, у нас ведь все общее! (Хотя с какой стати, девушки видят друг друга в первый раз в жизни.) А затем, вытряхивая «богатое» содержимое своего рюкзака, юная повариха давит на жалость: у меня ничего нет, но вы берите все, что хотите.

Справедливое замечание Анфисы Тося воспринимает в штыки: «Первый раз таких единоличников вижу!» Но ведь именно Кислицына эгоистично накрыла стол из чужих продуктов, именно она вместо того, чтобы пригласить девчат к столу и извиниться за свое поведение, язвит новоиспеченной соседке и как ни в чем не бывало продолжает есть гигантский бутерброд.

Разыгрывая эту сценку, Тося втягивает соседок в так называемый треугольник Карпмана, в котором Анфиса выступает агрессором, Тося — жертвой, а мама Вера — спасателем. В дальнейшем героиня Румянцевой еще не раз будет примерять на себя эту роль, позволяющую ей ловко манипулировать другими, но при этом выглядеть бедной, обиженной и несчастной.

Тося могла бы поблагодарить новоиспеченных соседок за продукты и за доброжелательность, с которой те к ней отнеслись. Но вместо этого она умудряется обидеть их.

Сначала дразнит письмом Веру Круглову: «А ну, танцуй! Пусть танцует. Правда, девчат?» И в упор не видит болезненного смущения соседки, которая пару минут назад добросердечно за нее заступилась. В плане эмпатии Тося абсолютно глуха: тон голоса и выражение лица ни о чем ей не говорят. Она просто не способна разглядеть, что кто-то рядом с ней переживает, испытывает неприятные эмоции.

На этом девушка не останавливается. «Ксан Ксаныч приходил», — между делом замечает Надя. «Да был тут какой-то, облезлый, а как звать — не знаю», — беспечно заявляет Тося, которая, к слову, в этот момент уплетает варенье, которое он же и принес. Повариха не унимается. «А разве женихи такие бывают?» — не замечая негодования Надежды, спрашивает она Катю так, словно в комнате находятся лишь они одни. Тактичность, благодарность и уважение, к сожалению, неведомы Тосе.

Говоря простыми словами, Тося обнаглела вконец: она по-хозяйски роется в чужих вещах, манипулирует соседками и поливает грязью незнакомого человека, чьи продукты уплетает за обе щеки. Но считать эгоисткой и единоличницей принято почему-то не Тосю, а Анфису, которая всего лишь попыталась словами поставить пигалицу на место.

Анфиса — заносчивая особа или уверенная в себе женщина?

От своих соседок Анфиса держится особняком. Она не юлит и порой произносит вслух вещи, которые бы не позволили себе сказать «хорошие девочки». Обладательница цепкого ума, она видит людей насквозь. «Надьке вот-вот 28 стукнет, тут не только за Ксан Ксаныча — за козла пойдешь!» — безжалостно заявляет девушка и вызывает шиканье соседок. А ведь она права: Надя выходит замуж не по любви. В конце фильма Ерохина должна была все-таки уйти от нелюбимого жениха, но режиссер почему-то вырезал эту сцену при монтаже. Обидевшись, актриса Инна Макарова, сыгравшая роль Нади, не пришла на премьеру.

Анфиса понимает, что Тося не так проста, как кажется. Она единственная, кто не поддается на манипуляции новоиспеченной соседки. А потому без всяких заигрываний дает ей отпор. И пусть Анфиса живет несколько обособленно, но она ценит как свое, так и чужое личное пространство, уважает себя и других. Девушка не строит из себя жертву, не прикидывается дурочкой, а с гордым достоинством защищает личные границы.

На Анфису обращают внимание мужчины, и это, пожалуй, самая веская причина, по которой к героине испытывают неприязнь как соседки по комнате, так и зрители. Мол, раз девушка красивая, то она обязательно легкомысленная или стервозная. Но это вовсе не так.

Анфиса, как и все, способна на глубокие чувства. Гордость не позволяет ей открыто показывать свои слезы и переживания. Когда Ковригин уходит к Тосе (почему-то неверность героя не вызывает ни у кого осуждения), Анфиса оборачивает все в шутку: «Так я ведь не влюбленная, Илюшенька, не влюбленная!» А потом в одиночестве плачет в подушку. Девушка знает себе цену, именно поэтому не заискивает перед соседками, не устраивает «концертов» и не цепляется за молодого инженера Дементьева, приехавшего в глухой рабочий поселок. Она научена держать лицо — и делает это по-королевски.

Именно за это мы и любим старые фильмы: даже спустя более полвека в них можно увидеть новые смыслы, найти ответы на вечные вопросы. А вы любите картину «Девчата»? Согласны с мнением автора или все же считаете Тосю «белой и пушистой»?